Неточные совпадения
Но Кити не слушала ее слов. Ее нетерпение шло так же
возрастая, как и нетерпение
ребенка.
— Ничего, ничего, совершенно ничего, — говорил Чичиков. — Может ли что-нибудь невинный
ребенок? — И в то же время думал про себя: «Да ведь как метко обделал, канальчонок проклятый!» — Золотой
возраст! — сказал он, когда уже его совершенно вытерли и приятное выражение возвратилось на его лицо.
С своей супругою дородной
Приехал толстый Пустяков;
Гвоздин, хозяин превосходный,
Владелец нищих мужиков;
Скотинины, чета седая,
С
детьми всех
возрастов, считая
От тридцати до двух годов;
Уездный франтик Петушков,
Мой брат двоюродный, Буянов,
В пуху, в картузе с козырьком
(Как вам, конечно, он знаком),
И отставной советник Флянов,
Тяжелый сплетник, старый плут,
Обжора, взяточник и шут.
Два-три десятка
детей ее
возраста, живших в Каперне, пропитанной, как губка водой, грубым семейным началом, основой которого служил непоколебимый авторитет матери и отца, переимчивые, как все
дети в мире, вычеркнули раз-навсегда маленькую Ассоль из сферы своего покровительства и внимания.
— Вот, например, ты уже недостаточно прост для твоего
возраста. Твой брат больше
ребенок, хотя и старше тебя.
— Нет, почему же — чепуха? Весьма искусно сделано, — как аллегория для поучения
детей старшего
возраста. Слепые — современное человечество, поводыря, в зависимости от желания, можно понять как разум или как веру. А впрочем, я не дочитал эту штуку до конца.
В дом, в котором была открыта подписка, сыпались деньги со всего Парижа как из мешка; но и дома наконец недостало: публика толпилась на улице — всех званий, состояний,
возрастов; буржуа, дворяне,
дети их, графини, маркизы, публичные женщины — все сбилось в одну яростную, полусумасшедшую массу укушенных бешеной собакой; чины, предрассудки породы и гордости, даже честь и доброе имя — все стопталось в одной грязи; всем жертвовали (даже женщины), чтобы добыть несколько акций.
Но на этом беленьком личике были прелестные светло-голубые глаза, с умным, а иногда и глубоким выражением, не по
возрасту даже, несмотря на то что молодой человек иногда говорил и смотрел совсем как
дитя и нисколько этим не стеснялся, даже сам это сознавая.
Ты и не знал сего, а может быть, ты уже тем в него семя бросил дурное, и
возрастет оно, пожалуй, а все потому, что ты не уберегся пред
дитятей, потому что любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе.
Возражения против изложенного выше, впрочем, очень возможны. Мне скажут, например, что я обличаю такие явления, на которых лежит обязательная печать фатализма. Нельзя же, в самом деле, вооружить ведением
детей, коль скоро их
возраст самою природою осужден на неведение. Нельзя возложить на них заботу об устройстве будущих их судеб, коль скоро они не обладают необходимым для этого умственным развитием.
В детском
возрасте «система» пользовалась неведением
детей, чтоб довести их умы до ограниченности.
А когда
ребенок вступит в отроческий
возраст и родителям покажется недосужно или затруднительно заниматься его воспитанием, то на место их появится разумная педагогика и напишет на порученной ей tabula rasa [дощечке (лат.).] своиписьмена.
Дети в Хитровке были в цене: их сдавали с грудного
возраста в аренду, чуть не с аукциона, нищим.
— Конечно, конечно… Виноват, у вас является сам собой вопрос, для чего я хлопочу? Очень просто. Мне не хочется, чтобы моя дочь росла в одиночестве. У
детей свой маленький мир, свои маленькие интересы, радости и огорчения. По
возрасту наши девочки как раз подходят, потом они будут дополнять одна другую, как представительницы племенных разновидностей.
На этом показателе смертности можно было бы построить великолепную иллюзию и признать наш Сахалин самым здоровым местом в свете; но приходится считаться с следующим соображением: при обыкновенных условиях на детские
возрасты падает больше половины всех умерших и на старческий
возраст несколько менее четверти, на Сахалине же
детей очень немного, а стариков почти нет, так что коэффициент в 12,5 %, в сущности, касается только рабочих
возрастов; к тому же он показан ниже действительного, так как при вычислении его в отчете бралось население в 15 000, то есть по крайней мере в полтора раза больше, чем оно было на самом деле.
Дети, достигшие 17-летнего
возраста, могут покидать место ссылки и возвращаться на родину без разрешения родителей.] полученные 1 1/2 или 3 рубля тратятся по усмотрению отцов и матерей.
Дети, то есть
возрасты от 0 до 15 лет, дают тоже высокую цифру — 24,9 %.
Это хорошо, потому что, помимо всяких колонизационных соображений, близость
детей оказывает ссыльным нравственную поддержку и живее, чем что-либо другое, напоминает им родную русскую деревню; к тому же заботы о
детях спасают ссыльных женщин от праздности; это и худо, потому что непроизводительные
возрасты, требуя от населения затрат и сами не давая ничего, осложняют экономические затруднения; они усиливают нужду, и в этом отношении колония поставлена даже в более неблагодарные условия, чем русская деревня: сахалинские
дети, ставши подростками или взрослыми, уезжают на материк и, таким образом, затраты, понесенные колонией, не возвращаются.
Когда за осужденным по доброй воле следует в ссылку его семья, то
дети, достигшие 14-летнего
возраста, отправляются только по собственному желанию.
Я в первый раз видел сахалинскую толпу, и от меня не укрылась ее печальная особенность: она состояла из мужчин и женщин рабочего
возраста, были старики и
дети, но совершенно отсутствовали юноши.
Жителей 90, причем мужчины относятся к женщинам, как 2 к 1; законных семей — 3, а свободных — 20, и
детей до пятилетнего
возраста только 9.
Во второй же группе, у сахалинских уроженцев, наоборот, преобладают самые ранние
возрасты, и притом чем старше
дети, тем меньше сверстников, и если бы мы изобразили детские
возрасты этой группы графически, то получили бы резкое крутое падение кривой.
Женат он вторым браком на дочери поселенца, молодой женщине, от которой имеет шестерых
детей в
возрасте от 1 до 9 лет.
Средний
возраст брачущихся здесь совершенно праздная цифра: заключать по ней о преобладании поздних или ранних браков и делать отсюда какие-либо выводы невозможно, так как семейная жизнь у большинства ссыльных начинается задолго до совершения церковного обряда, и венчаются обыкновенно пары; уже имеющие
детей.
Было бы вполне уместно, если бы благотворители, интересующиеся судьбою
детей ссыльных, получали ежегодно возможно подробные сведения о сахалинских
детях, о числе их, о составе их по полам и
возрастам, о числе грамотных, нехристиан и т. д.
Первых меньше почти в три раза; в большинстве они прибыли на остров уже в тех
возрастах, когда
дети сознают: они помнят и любят родину; вторые же, сахалинские уроженцы, никогда не видели ничего лучше Сахалина и должны тяготеть к нему, как к своей настоящей родине.
Детей грудных и моложе 4-х лет почти нет совсем в первой группе: здесь перевес на стороне так называемых школьных
возрастов.
Браки, совершавшиеся при нормальных условиях, когда женились
дети ссыльных, свободные, все до одного были ранние; женихи были в
возрасте от 18 до 20, а невесты от 15 до 19 лет.
Если благотворителю известно, например, сколько среди
детей грамотных, то уж он будет знать, сколько нужно послать книжек или карандашей, чтобы никого не обидеть, а назначать игрушки и одежду удобнее всего, соображаясь с полом,
возрастом и национальностью
детей.
Из 22 семей, живущих здесь, только 4 незаконные. И по возрастному составу населения Слободка приближается к нормальной деревне; рабочий
возраст не преобладает так резко, как в других селениях; тут есть и
дети, и юноши, и старики старше 65 и даже 75 лет.
Невысокий процент
детей старших
возрастов среди сахалинских уроженцев объясняется и детскою смертностью и тем, что в прошлые годы было на острове меньше женщин и потому меньше рождалось
детей, но больше всего виновата тут эмиграция.
Предположение, что они прячутся в глухие, неудобопроходимые болота, поросшие деревьями, кустами и высоким камышом, где выводят
детей, держатся до совершенного их
возраста и оттуда потом перемешаются снова в свои обыкновенные болота, — такое предположение меня не удовлетворяет.
Сделать их ручными весьма легко, особенно если вынуть голубят из гнезда еще не совсем оперившихся: надобно только посадить их в просторную клетку, деревянную или из сетки (это все равно), и хорошенько кормить хлебными зернами; достигнув полного
возраста, они начнут выводить
детей и жить, как дворовые голуби.
Французы называют его курли, русские охотники — кроншнепом, а народ — степняком, или степнягой, потому что степь по преимуществу служит ему постоянным жилищем; в степи выводит он
детей, и в степи же достигают они полного
возраста.
Кречетки живут парами; самец и самка сидят попеременно на яйцах не более двух недель с половиною; оба кружатся над охотником, стараясь отвлечь его в сторону, налетают гораздо ближе и вьются неотступнее кроншнепов, с которыми вместе, по крайней мере в продолжение лета, питаются совершенно одинаким кормом. предположить, что и впоследствии времени самец разделяет с самкою все заботы о
детях до полного их
возраста, хотя кречетки исчезают так скоро, что нельзя сделать наблюдения над выводками молодых, уже начавших летать.
Мальчик глядел тем тусклым и неопределенным взглядом, каким глядят до известного
возраста все новорожденные
дети.
— Какой? — равнодушно переспрашивали посторонние. — Он ничем не отличается от других
детей такого
возраста.
— Если б у меня спросили мнение насчет вашего
возраста, — сказал ее сосед, — я сильно колебался бы между тринадцатью и двадцатью тремя. Правда, иногда вы кажетесь совсем-таки
ребенком, а рассуждаете порой, как опытная старушка.
Если же всегда пребудут няньки и опекуны, то
ребенок долго ходить будет на помочах и совершенный на
возрасте будет каляка.
Далее я бы мог объяснить, как ваша матушка еще десятилетним
ребенком была взята господином Павлищевым на воспитание вместо родственницы, что ей отложено было значительное приданое, и что все эти заботы породили чрезвычайно тревожные слухи между многочисленною родней Павлищева, думали даже, что он женится на своей воспитаннице, но кончилось тем, что она вышла по склонности (и это я точнейшим образом мог бы доказать) за межевого чиновника, господина Бурдовского, на двадцатом году своего
возраста.
Но приключение с десятилетним
ребенком, может быть, именно объясняется его
возрастом.
«У меня был маленький карманный пистолет; я завел его, когда еще был
ребенком, в тот смешной
возраст, когда вдруг начинают нравиться истории о дуэлях, о нападениях разбойников, о том, как и меня вызовут на дуэль и как благородно я буду стоять под пистолетом.
Так рос
ребенок до своего семилетнего
возраста в Петербурге. Он безмерно горячо любил мать, но питал глубокое уважение к каждому слову отца и благоговел перед его строгим взглядом.
— Но все это или ложь, или театральные эффекты для
детей младшего
возраста, или хитрая символика, понятная лишь для мудрецов будущего.
Объяснения и толкования показались мне неудовлетворительными, вероятно потому, что со мной говорили, как с
ребенком, не замечая того, что мои вопросы были гораздо старше моего
возраста.
Дети до
возраста в неге,
Конь хоть сейчас на завод,
В кованой, прочной телеге
Сотню пудов увезет…
Сыты там кони-то, сыты,
Каждый там сыто живет,
Тесом там избы-то крыты,
Ну уж зато и народ!
Взросшие в нравах суровых,
Сами творят они суд,
Рекрутов ставят здоровых,
Трезво и честно живут,
Подати платят до срока...
Я читал где-то, что
дети от двенадцати до четырнадцати лет, то есть находящиеся в переходном
возрасте отрочества, бывают особенно склонны к поджигательству и даже убийству.
При поступлении моем в дом моей благодетельницы, было ихнему
дитяти всего лет двенадцать, а потом стали оне постепенно подрастать и достигли наконец совершенного
возраста.
Эту задачу для
детей младшего
возраста можно было решить всякому, кто побывал под веселой козой в «Эрмитаже» и в других нижегородских местах разгула… Это был поток, который втягивал всякого мало-мальски известного человека. Вот почему у меня и явилось это название в моих пропавших записках — «Нижегородское обалдение».
Мальчику было тогда лет восемь, а легкомысленный генерал Ставрогин, отец его, жил в то время уже в разлуке с его мамашей, так что
ребенок возрос под одним только ее попечением.